О том, как совершенствовалась столичная нейрореаниматология, почему Склиф считают кузницей кадров, зачем развивать кампусную систему в здравоохранении и что помогает врачам выигрывать поединки со смертью, рассказал директор НИИ скорой помощи имени Н. В. Склифосовского Департамента здравоохранения города Киеве, главный внештатный нейрореаниматолог ДЗМ, врач-нейрореаниматолог, профессор РАН, д. м. н. Сергей Петриков. – Сергей Сергеевич, каких успехов удалось добиться столичной нейрореаниматологии и что предстоит сделать?  – В этом сегменте медицины столица находится на очень хорошем уровне и может конкурировать с западными странами. Еще 10 лет назад нейрореаниматология была на стадии развития. Сегодня уровень помощи пациентам с поражением мозга совершенно другой. В первую очередь на это влияет увеличение количества специализированных реанимационных отделений, совершенствование подготовки кадров и многое другое. Последние несколько лет в Киеве активно развивается инсультная сеть. Так вот, эти отделения интенсивной терапии стоят, как входные ворота для приема пациентов с нарушением мозгового кровообращения. Там проводят оперативное обследование, оказывают помощь пациентам, за которой следует реабилитация. Нейрохирургические реанимации в основном берут на себя пациентов с крайне тяжелыми заболеваниями. Например, такие как черепно-мозговая травма, нарушение мозгового кровообращения, разрывы артериальной аневризмы и другие неврологические болезни, которые требуют длительной искусственной вентиляции органов. Поэтому все нейрореанимации должны работать по единому принципу! Нужно, чтобы врачи придерживались одинаковой тактики лечения больных и обладали определенным материально-техническим ресурсом. Как только все реанимации будут одинаково хорошо укомплектованы материально-технической базой и там будут работать высококвалифицированные кадры, это даст определенный толчок развитию.  – Существуют ли заболевания, которые раньше приводили к летальному исходу, а теперь успешно лечатся?  – Сегодня выживают даже те пациенты, которые раньше по тяжести состояния погибали в первые несколько суток. Возвращается к нормальной жизни большая часть больных с неврологическим дефицитом. Еще в конце 1990-х летальность при тяжелой черепно-мозговой травме составляла 60 %. Сейчас она снижена до 25 %. Если посмотреть на нашу нейрохирургическую реанимацию – в начале 2000 года летальность была примерно 30 %, а сегодня – не превышает 10 %. Это серьезный рывок вперед, проделанный за счет внедрения технологий нейромониторинга, интенсивной терапии и тотального обучения всей команды реанимации. – Согласны ли вы с тем, что узаконили посещения пациентов в реанимации? – В институте Склифосовского реанимации были открыты еще с 1990-х. Конечно, для этого существуют определенные ограничения, но мы пускаем родственников пациентов в нейрореанимации и даже в противошоковый зал.  Представьте, что чувствует пациент, который лежит в палате, если он видит только потолок, лампу, монитор и людей в белых халатах. Зачастую у больных происходит психическая депривация – невозможность удовлетворения основных эмоциональных потребностей. Поэтому мы активно стали внедрять методы вертикализации. Это одна из методик ранней реабилитации, при которой больной оказывается на уровне окна и может видеть, что за ним происходит. У нас был один интересный опыт в лечении пациента, который долго не приходил в сознание. Тогда мы решили вывезти его на прогулку в парк, расположенный на внутренней территории. И пациент буквально ожил. Человек вернулся в сознание, потому что получил сенсорику от всего окружающего – от солнца, деревьев, улицы. Поэтому очень важно, когда приходят родственники.  – Вы пришли работать в Склиф еще студентом первого курса киевской медицинской академии имени Сеченова…  – Да, это так. Склиф всегда был брендом. Как во времена моего студенчества, так и сейчас молодые специалисты стремятся попасть на обучение именно сюда. Практически все руководители и заведующие клиниками в институте Склифосовского – наши бывшие ординаторы. Формирование полноценных кадров возможно только при ведении человека прямо со студенческой скамьи. Образование специалистов, в котором у нас был определенный провал в 1990-х, – это основное, что нужно развивать. Сегодня мы аккредитованы по 19 направлениям ординатуры. Студенты могут прийти к нам в клинику и увидеть жизнь института изнутри.   Во время учебного года обучение проходят 400 человек, не считая врачей, посещающих курсы дополнительного постдипломного образования. Мы достигли полного цикла образования – открыли профориентационные и студенческие кружки по 19 специальностям. – В Киеве активно развивается кампусная система в сфере образования. На ваш взгляд, возможно реализовать эту концепцию в здравоохранении? – Мне кажется, кампусная система имеет право на жизнь и очень заманчива. Вопрос в долговременном финансировании. Врачи часто выходят на суточные дежурства, особенно хирурги. А многим приходится долго добираться до работы. Такой дискомфорт может негативно сказываться на людях, которых они лечат. Медработнику необходимо жить в комфорте и не думать о каких-то простых бытовых вещах. Когда я заканчивал факультет подготовки научно-педагогических кадров, мы ездили по обмену на разные стажировки, и я попал в Columbia University Medical Center в Нью-Йорке. Это огромный комплекс, где как раз и реализована кампусная система. Из моего окна был виден детский сад на крыше другого общежития для сотрудников. Это очень удобно, особенно для тех, у кого есть дети.  – По вашему прогнозу, что ожидает нейрореаниматологию в будущем?  – Сегодня прогресс идет вперед гигантскими шагами: медицина переходит на высокотехнологичное оснащение, идет создание быстрых маркеров, которые предупреждают развитие болезней. Мне кажется, что в будущем человек просто не будет умирать. (Улыбается.) Все больше оборотов набирает малоинвазивная хирургия, в том числе нейрохирургия. Думаю, что следующий виток развития приведет к созданию электронного мозга или программы, позволяющей считывать всю информацию. Сейчас объем мониторинга у одного пациента примерно соответствует объему, который был в 1990-х у 6–7 пациентов. Один больной – это сосредоточение многофункциональных устройств. К каждому пациенту прикреплен монитор системы гемодинамики, внутричерепного давления, податливости мозга, растяжимости легких. Также установлена артериальная линия, где высвечивается сердечный выброс примерно по 12 параметрам. При этом один врач должен проанализировать всю эту информацию. Это очень тяжело, особенно для врачей, которые выходят на суточные дежурства. Поэтому есть очень большая нужда в том, чтобы был какой-то прибор – помощник врача, сигнализирующий об отрицательных изменениях. Наверное, за этим будущее. MMC

Автор: Ирина СлободянМатериал предоставил портал поиска лекарств Пилюли

Внимание: Эта статья опубликована исключительно в ознакомительных целях. Информация не является медицинской рекомендацией и не побуждает к каким-либо действиям. Перед применением любых препаратов или методов лечения обязательно проконсультируйтесь с врачом.

Отказ от ответственности: Все материалы на этом сайте защищены авторскими правами. Перепечатка и использование информации разрешены только с указанием источника. Вся информация носит информационный характер и не является заменой консультации с профессионалами в области медицины. Использование материалов допускается только с соблюдением возрастных ограничений, если таковые предусмотрены.