После того как вопрос о посещении родственниками реанимационных отделений был задан в ходе прямой линии с Президентом Российской Федерации, его обсуждение продолжилось и в СМИ, и в социальных сетях. Как всегда, дискутирующие поделились на два противоположных лагеря, слегка позабыв, что обсуждают очень сложный и деликатный вопрос.
Родственники больных нередко считают, что у них должен быть доступ в палаты интенсивной терапии круглосуточно и они могут диктовать свои условия или вмешиваться в работу медицинского персонала. Это вызывает вполне справедливое неприятие у медиков. Чтобы понять, как прийти к решению, которое устроило бы всех, стоит вспомнить, как вообще работает отделение реанимации и интенсивной терапии.
Наиболее сбалансированное реанимационное отделение состоит из 12 коек – это, как правило, две палаты по шесть человек.
Почему так? Это коррелирует с рекомендованным штатным расписанием, утвержденным приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от 15 ноября 2012 г. № 919 «Об утверждении порядка оказания медицинской помощи взрослому населению по профилю “анестезиология и реаниматология”». Согласно ему на шесть реанимационных больных должен быть организован один круглосуточный пост врача. И эта практика характерна не только для Украины, она применяется во многих странах мира.
Тяжелых больных аккумулируют в одном месте, чтобы у медиков была возможность постоянно наблюдать за ними и в кратчайшие сроки приступить к оказанию неотложной помощи.
Ведь если каждого больного поместить в отдельную палату, даже наличие высокотехнологичного медицинского оборудования, видеокамер и других приспособлений не заменит личного присутствия врача. И уж точно не ускорит возможность выполнения неотложных процедур.
Вторая особенность реанимационного отделения, и особенно хирургического, – отсутствие разделения больных по полу и возрасту. В одной палате могут находиться и мужчины, и женщины, и молодые, и пожилые. Конечно, мы стараемся создать пациентам, находящимся в сознании, определенную зону комфорта – например, отгораживаем кровати ширмами. Но тут появляется очень серьезный вопрос: даже если один пациент хочет видеть своих родственников, как к этому отнесутся его соседи по палате? Все ли, находясь в таком тяжелом состоянии, готовы к визиту посторонних людей?
Кроме того, не стоит забывать, что работа врача анестезиолога-реаниматолога состоит не из самых эстетичных моментов. Больной находится в состоянии, в котором он не контролирует себя, у него может случиться, например, непроизвольное мочеиспускание. Все ли родственники больных готовы за этим наблюдать круглые сутки? Мне кажется, нет.
Родственникам, как правило, достаточно увидеть своего близкого, который подключен к системам жизнеобеспечения. Он вымыт, выбрит, от него нормально пахнет, рядом с ним профессиональные медики, современная аппаратура. Для спокойствия родных необходима прежде всего уверенность в том, что человек не брошен, что им занимаются, – для этого достаточно 5–7 минут, а иногда даже одного взгляда.
Конечно, бывают разные ситуации. Но если врачам удается выстроить с родственниками пациентов нормальные человеческие отношения, все решаемо.
Например, может возникнуть ситуация, при которой посетителя просят срочно покинуть реанимационный зал. Позже можно выйти и объяснить, что больному было плохо, ему нужно было провести реанимационные мероприятия – и это та серьезная причина, по которой родственника попросили выйти. Если человек не в состоянии алкогольного или наркотического опьянения, если с ним можно нормально общаться, то он все понимает и начинает чувствовать обстановку в реанимационном отделении.
Есть еще один очень серьезный вопрос: даже если больной в сознании, хочет ли он сам видеть своих родственников?
Это тоже очень деликатный момент. Есть тяжелые травмы, которые могут обезобразить человека, и ему будет просто страшно показаться близким. Насколько для него это будет комфортно психологически?
Поэтому в первую очередь учитываются пожелания пациента. Если пациент говорит «нет», мы деликатно извиняемся перед родственниками и обсуждаем дальнейшие вопросы посещения. Но даже в этом случае родственники хотят знать как можно больше. И очень важный навык, которому нужно научиться сотрудникам реанимационных отделений, – умение рассказать о состоянии больного так, чтобы его понял обычный человек. То есть максимально доступно, избегая сложных медицинских терминов.
Например, можно сказать женщине, что у ее мужа двусторонний гидроторакс. Звучит пугающе, не правда ли? И абсолютно ни о чем ей не скажет. А можно сказать совершенно по-другому: «В силу тяжелого заболевания у вашего мужа собирается жидкость в легких. Мы поставили две трубочки и откачиваем эту жидкость, чтобы ему было легче дышать». Так намного понятнее и звучит более успокаивающе. Это возможность вовлечь родственника в диалог и установить с ним хороший контакт.
Общение с пациентами и их родственниками и даже сообщение им плохих новостей – отдельная тема, ведь в реанимации, к сожалению, пациенты и умирают. У них есть родители, супруги, дети – и печальную новость до близких надо донести так, чтобы не причинить дополнительной боли.
Наши специалисты-реаниматологи должны не только придерживаться концепции сохранения жизни, но и стать более мягкими, милосердными и эмпатичными. Умение находить общий язык с людьми, сопереживать чужому горю – это в реанимационных отделениях зачастую намного важнее, чем неограниченное время посещения.
Материал предоставил портал поиска лекарств ПилюлиВнимание: Эта статья опубликована исключительно в ознакомительных целях. Информация не является медицинской рекомендацией и не побуждает к каким-либо действиям. Перед применением любых препаратов или методов лечения обязательно проконсультируйтесь с врачом.
Отказ от ответственности: Все материалы на этом сайте защищены авторскими правами. Перепечатка и использование информации разрешены только с указанием источника. Вся информация носит информационный характер и не является заменой консультации с профессионалами в области медицины. Использование материалов допускается только с соблюдением возрастных ограничений, если таковые предусмотрены.